19 марта, Минск/Корр./. Слова молитвы, которая уберегла в самые жуткие часы жизни в марте 1944 года, Лена Семеновна Тесленко и на данный момент повторяет два раза в денек, на рассвете и перед сном. Как их выучила семилетней девчонкой и кто их дал подсказку – до нынешнего денька для нее самой тайна. Только молитва и вера оставались у измученных холодом, голодом и ужасными испытаниями в Озаричском лагере гибели, куда вкупе с матерью и сестрами попала Лена Тесленко. Историей собственной семьи поделилась обитательница Калинковичского района с корреспондентом .

Измученное босое детство

Когда началась война, погодки-сестрички Ева и Ольга Тесленко закончили 3-ий класс, а их младшая Аленка уже представляла, как вослед за ними пойдет в 1-ый. Девушки и не подозревали, какое испытание принесет им и тыщам других малышей июнь 1941-го. К слову, жилось сложно – девченок воспитывала мать, отца не стало еще прежде. После вступления в сельскохозяйственный кооператив семье посодействовали построить дом, все налаживалось.

Война ворвалась грубо. Все, кто остался в деревне, пробовали как-то существовать. В 1-й из хат даже организовали занятия по грамоте и математике. Аленка посетила несколько занятий. “На всех одна книга – букварь. Несколько дней походила в ту школку. Потом в 1943 году немцы стали всех гнать из деревни. Так попали мы в Октябрьский район в деревню Порослище. Там просто скопище немцев было. Деревня среди леса, очень много людей ушло в партизаны, а их дома позанимали немцы. Нас погнали на колхозный двор, где “хлевушки” были, колодец, корыта. И нас на конюшню, где лошади стояли, – там и обосновались”, – делится Лена Семеновна.  

Пробыли там со 2-ой половины декабря, январь и февраль, а в марте стали немцы “сортировать” людей и изгонять оттуда. Кто был поздоровее, высылали в машины, укрытые брезентами, и увозили. “Стариков и деток погнали “пешака”, по грязи. И так тянулись по бездорожью. В той деревне cдох конь, так пацаны поотрезали шкурки – такая у нас обувь была. До лагеря – больше 20 километров”, – отмечает партнёрша.

• Житель Швеции: ни одна страна не подвергалась такому насилию, беспощадности и геноциду, как Белоруссия в годы ВОВ
• Кубраков в Озаричах: пока мы будем держать в голове историю, в стране будет мир и порядок
• Крупко в Озаричах: тем, кто издевался над людьми, убивал, обрекал на погибель, прощения нет и не будет

Выручило пальто

Вспоминает Лена Семеновна и очередной случай в Порослище.

На конюшне оккупанты отбирали малышей для донорства крови. Чуть не задела эта судьба и Аленки. Выручили девченку неравнодушие и находчивость народная. “Меня спас старик один. У него было такое длинное суконное пальто. Он укрутил меня в него, положил на пол в том хлеве и приказал: “Не шавялiсь, ляжы”. А других детей хватали и увозили на кровь”, – сообщает об ужасающих событиях обитательница Калинковичского района.

Зверство над {живыми} и мертвыми

“Сколько людей пристрелили по дороге!.. Падали, умирали. Когда был привал, немцы сами сели на обочине, а нас не пустили. Смотрели, чтобы мы сидели в грязи, в колеинах. Сами открывали тушенку, ели колбасу, кидали собакам, шнапс пили. А мы не смели пошевелиться даже. Такое пережили, “што хай Всевышний не дает”, – рассказывает Елена Семеновна. Вспоминает, что тогда и предположить не могли, что ждало впереди.
 

В какой-то момент девочки вместе с мамой отстали от остальных. Стало темнеть. А средняя сестра Оля заразилась тифом, была очень слабая, еле шла. Аленка с мамой переболели чуть раньше, смогли побороть недуг.

“Мы такие слабенькие были, а Ольга шагать не могла. Когда появился полицейский, мать стала “галасiць”, гласила, что дочечка пациентка. А он как стукнул прикладом сестру в спину, что она свалилась и не могла встать. Единственное – просила бросить ее, лишь на обочину переместить, чтоб машины по ей не ездили”, – говорит бывшая узница.
Одна из проходящих машин подобрала женщину с детьми. Так их завезли в Озаричский лагерь смерти. “Там нас закинули за колющуюся проволоку. Такие хвоинки были мелкие на этом болоте, это сейчас огромные выросли”, – дополнила она.

Согреться было невозможно. Нельзя было разводить огонь. Как только где появится хоть искорка – с вышки раздавалась автоматная очередь. Тысячи людей умирали от боли, голода и холода. Кроме тифа, доставляли страданий вши. Бывшая узница вспоминает, что вшей на взрослых и детях – на одежде, теле, головах – было, как на рамках пасечника пчел.

Средняя сестренка не дожила до утра. “Не слабо рыдала по ей. Мхом накрыли. Никто никого не закапывал тогда. Так и оставались мертвые близко с {живыми}. А я промерзла сильненько, и снег сыпал. Как можно было остаться в живых тогда? Погибель на гибели была. Это Всевышний нас держал”, – делится Елена Семеновна.

Когда становилось нестерпимо, маленькая девочка шептала и мысленно читала молитву. То ли услышала ее слова во сне, то ли кто-то рассказал – не помнит точно откуда ребенком узнала этот сильный спасающий оберег.
Пробыли в лагере три дня и три ночи. Третья ночь, по словам Елены Семеновны, прошла спокойнее, а на утро появились советские солдаты. “И все, кто был живой, “грамадою” кинулись к ним. Пробирались, как могли. И по неживым шли”, – говорит она. Солдаты просили всех быть аккуратнее, идти только по разминированной тропе и ни шага в сторону – вокруг было все заминировано. Шли колонной.
Десять дней ада на болоте: 80 лет назад был освобожден концлагерь “Озаричи”
Определялись в деревне на ночлег, кто где мог. “Российский воин принес “дежечку капусты-шатковки” и всем по щепоточке давал. Гласил, что немало нам нельзя, “бо аташчалi cаўсiм”, – вспоминает миг после освобождения бывшая узница. Сидя, стоя, лежа – спасенные переночевали в Озаричах и на утро направились домой.  

Тесты жизнью

От Озаричей до родной деревни км 8-мь. Добрались домой, повсюду все было опустошено. Покидая дом, мать зарыла что-то из имущества, но все это было расхищено. Возвратились в пустоту.

Мед. подмога потребовалась старшей сестре – Еве, ее забрали в лазарет. Докторы подлечили ее, поставили на ноги. Через время возвратилась домой. Вышла замуж за украинца, родили четырех малышей. Жили в 12 км от Чернобыльской АЭС. Когда произошла трагедия, там всех отселили.

“Кошмары мне снятся до сих пор”. Прошлый заключенный Озаричей о лагере гибели

Пришлось двинуться к докторам и за спасением от вшей. “Мама и меня повела к военному доктору. Косы свились, сплелись, как тюбетейка стали. Доктор кричал на маму, как допустили такое с девочкой”, – вспоминает девушка. Доктор налил средство и растолковал, что делать. Недуг удалось преодолеть, но девчоночка лишилась волос. Только белоснежный пушочек остался на голове. “Меня дразнили дети Аленкой белоголовой”, – с ухмылкой дополняет она. С течением времени все отросло.

Нелегко было в быту, ведь не осталось даже покрывала. Не хватало простого – одежки, обуви.

Жизнь после…

Лена закончила семилетку, очень желала продолжать учебу, но не было способности. Росла остроумной девчонкой, рукодельницей – волшебные вышивки делала. Повзрослевшая девица встретила собственного возлюбленного – Ивана. Фамилия одна на двоих, хоть и не родственники. Однофамильцы поженились, объединив свои жизни на долгие и счастливые 67 лет. “Четыре месяца не хватило до 68 лет, сильно заболел”, – со светлой грустью отмечает она. Родили шестерых малышей: троих дочерей и троих отпрыской. Истина, двоих отпрыской уже нет – катастрофа для материнского сердца.
Жизнь Лены Семеновны постоянно заполнена светом и трудом. Работала дояркой, в канцелярии, почтальоном – многодетная мать находила на всегда.  

В спокойный час

“Вы бы знали, сколько кроссвордов я разгадала за последние годы, таких головоломок”, – улыбаясь, ведает партнёрша. Размеренные годы и умиротворенность – наилучшая премия за пережитые тесты.  

Уже пару лет Лена Семеновна живет в доме отпрыска, все малыши и внуки приезжают, наведывают, приглашают к для себя, привозят гостинцы. Ее основное сокровище – 9 внуков и 13 правнуков, старшему из которых уже исполнилось 20 лет. Сначала июня этой восхитительной оптимистичной даме исполнится 90 лет – неплохой повод, чтоб опять собраться всей семьей. Все близкие и родные знают о ее сложный судьбе.

Озаричский лагерь гибели был сотворен в марте 1944 года. Части вермахта, дислоцировавшиеся в 2-ух километрах от Озаричей, оказались в ситуации, когда талыми водами затапливало укрепрайон. Командование понимало, что удержать пришествие Красноватой армии будет нелегко. Потому воин отвели на запад, а в болота загнали местное население – стариков, дам и малышей, чтоб сотворить живой щит. Тут первый раз применили бактериологическое орудие – сыпной тиф. По расчетам фашистов, щит из зараженных людей был должен обеспечить отвод германской армии и инфицировать русских воин 65-й армии генерала Павла Батова.
Большая часть заключенных была детками. По оценкам историков, к 19 марта освободили 33,48 тыс. человек. Из их 15,96 тыс. – малыши до 13 лет, при этом 517 – сироты, 14 тыс. – дамы, больше 4 тыс. – старики. Средняя длительность жизни в Озаричах была около 3-х суток. Лагерь просуществовал всего 10 дней, погибли в нем не наименее 20 тыс. человек. В память узников лагеря гибели в 1965 году сотворен памятный комплекс “Озаричи”.  

Освеженный после масштабной реконструкции памятный комплекс открыли в декабре 2023 года. Лена Семеновна была на его открытии. С собой принесла корзиночку с нежными цветами, чтоб бросить там, где так беспощадно и рано прервалась жизнь ее сестры. При рассказе о ней, дрожит глас, слезы увлажняют глаза и стекают по щекам.
Бывшая молодая узница помнит немало деталей о тех ужасных деньках и ночах, каждый час которых мог стать последним. И спустя годы она делится этими болезненными и ранящими душу мемуарами ради 1-го – чтоб подобные бесчеловечность и зверство никогда не повторилось. Два раза в денек Лена Семеновна читает молитву “На небе сиянском, на земле крестьянской…” за собственных родных и за мир.
  
.