“Будущее зыбко, память реальна”. Чем важен проект, посвященный памяти пострадавших Шталага-352

Настоящая история Шталага-352 несколько годов назад стала виртуальной. Небезразличные к чужой неудаче люди запустили медиапроект о лагере военнопленных. Если войти на ресурс, 1-ое, что кинется в глаза, – образ вековых сосен.
– Мы здесь уже не 1-ый год увлечены, знаем, что тут вырастают столетние сосны. И естественно же, сейчас обратились к этому виду, оттого что стволами сосны ориентированы к нам, {живым}. А корнями к усопшим, которые находятся на данный момент в этом захоронении и тех захоронениях, которые остались еще в ядре лагеря, – растолковала создатель концепции медиапроекта “Будущее зыбко, память реальна” Мария Иванова.
Живописцы, поисковики, историки, режиссеры, дизайнеры, артисты… Около 30 человек слились, чтоб поведать правду. Ведь, в отличие от людей, веб помнит всё.

– Ужасают все истории. Это таковой материал, на котором всё время ужасаешься бесчеловечности, обезличиванию. Быстрее, меня поражали истории со светлым либо каким-то геройским концом. Но не героизма в пафосном смысле, а таковой, который незаметен, который не узреешь в каких-либо фильмах, произведениях. Обычной: дать собственный паек либо отправиться избавлять, когда знаешь, что тебя, почти наверняка, расстреляют.

Создатели проекта воедино собрали все имеющиеся данные об истории Шталага-352. в данный момент каждый желающий может выяснить “пленную правду”. Так, кстати, называлась газета, которую выпускали арестанты.

– Естественно, очень потрясает история личных вещей. Сначала меня потрясла история, как наши поисковики отыскали через ложку военнопленного, на которой он оставил свои инициалы, самого человека, и его судьбу проследили. И таких историй была не одна, – поведала Мария Иванова. – Естественно же, медальоны, но также памятные ложки, поточнее, ложки, на которых они оставляли хоть кусок памяти. Если они погибнут, то о их выяснят, по последней мере, через эту ложку, которая остается лежать на просторах шталага либо в захоронении.

На ресурсе проекта есть раздел “Книга жертв”. По фамилии можно отыскать погибших родственников. Там пока только тыща имен. Волонтерам предстоит еще немало работы по расшифровке данных. Запросы поступают всегда.

– Оборотная связь у нас происходит так: к примеру, на соцсети либо личный имейл поступает запрос от родственника – дочери либо внука (обыденные внуки). И пишут: “Нет ли у вас информации о таком-то человеке? Мы знаем, что последнее место, где он был, – это шталаг. Дальше мы его судьбу не знаем”. Мы тоже пытаемся посодействовать им, находим.

Нынче по местности бывшего концлагеря проводят экскурсии. Есть и аудиогид. Его старт был приурочен ко Деньку общенародной памяти пострадавших Величавой Российскей войны и геноцида белорусского народа в 2022 году.

– Как Хатынь является образом всех сожженных деревень на местности Беларуси, так и прошлый 352-й шталаг может на собственном примере поведать о том, что происходило во всех схожих лагерях на оккупированной местности Русского Союза. Притом что ни один из бывших лагерей на этот миг не музеефицирован наподобие тех же Маутхаузена, Дахау, Бухенвальда, Освенцима. Масюковщина дает такую возможность – сотворить памятный парк, законсервировать сохранившиеся постройки в ядре лагеря и поведать через данный образ, так комфортно расположенный в Минске, обо всех схожих объектах на местности Беларуси, – добавил начальник Государственного учреждения по туризму, претендент исторических наук Дмитрий Морозов.

В текущем году спецам удалось опознать имена 7 красноармейцев. Кому-то, может-быть, покажется, что это маленько. Но за каждым именованием – история борьбы воинов и катастрофа их семей. в данный момент близкие знают, где покоятся родные и куда приносить цветочки.

| Подготовлено по видео . Снимки экрана видео.

Читайте также:
“Собирали смешанный с грязью снег и утоляли жажду”. Мемуары узников Шталага-352
На волоске от гибели: как старший военнослужащий Блохин в 1944-м открыл путь для целой армии?
“Тихий подвиг” русских военнопленных: на что они шли, отказываясь от сделки с германцами?